Узбекистан, Ташкент - АН Podrobno.uz. Мое интервью по поводу проектов памятника И. Каримову вызвало определенный общественный резонанс, отклики и комментарии в сети продолжают появляться до сих пор, причем подавляющее большинство понимает и поддерживает меня. Однако есть и несогласные, и вопросы, требующие дополнительного разъяснения. Начну по порядку.

По поводу памятника А. Навои меня упрекнули в том, что я критикую эту скульптуру, а поскольку авторов уже нет, то они не могут ответить. Еще, якобы, я зря затронул проблему национальности А. Навои. Однажды я уже отвечал, повторю еще раз: дело не столько в самой скульптуре, сколько в ее выборе. Я утверждал, что выбор был сделан неправильный. Этот памятник был установлен в центральном национальном парке, таким образом, став, как бы, эталоном, после чего началось его тиражирование (есть у нас такая болезнь!). В некоторых случаях дело доходило до откровенного плагиата, и что самое ужасное, плохие копии несовершенного оригинала были установлены в столицах государств с высокой культурой, и конечно это не может способствовать росту престижа Узбекистана.

По поводу национальности я утверждал, что он не только не похож на себя, но и выглядит представителем какой-то другой народности. В искусстве важна ясность. Например, Васнецов, создавая Илью Муромца, не изображал его азиатом, а если вспомнить изображения Пушкина, то практически везде присутствуют эфиопские черты.

Мы наследники соцреализма, хотя в этом явлении до конца и не разобрались. Казалось бы, соцреализма давно нет, но существует инерция, и она сохранится, пока мы этого не осознаем и не примем меры. В этом отношении особую подсказку дает деятельность таких подвижников искусства, как Игорь Савицкий – необходимо вернуться к подлинным традициям.

В свое время компартия использовала искусство для пропаганды собственных идей, и денег на это не жалела. В специальных комбинатах искусство было поставлено на поток, особенно монументальная скульптура, которая создавалась, как правило, к очередному юбилею. Естественно, эти произведения были далеки от совершенства, ведь Пушкин не зря утверждал, что «служенье муз не терпит суеты». Хорошим примером в этом отношении мог бы стать Фальконе, работавший над памятником Петру девять лет, но, к сожалению, этот «идеал» недостижим в темпе современной действительности. Продолжая разговор о скульптуре, хочется напомнить, что помимо монументальной скульптуры, есть еще и садово-парковая, и станковая скульптура малой пластики, и медальерная. Расти и развиваться должны все ее жанры и виды.

Вспомним Санкт-Петербург. Без Летнего сада, коней Клодта, и знаменитых львов трудно его себе представить. Я уже не говорю о европейских городах, где некоторые скульптуры стали их символом.

Но вернемся к основной теме. Мне прислали текст Бориса Чуховича – своеобразный ответ на мое интервью.

С самого начала он ставит все с ног на голову, а самое неприятное – разговор об искусстве превращает в политический диспут. Приведу несколько цитат из его опуса.

Вот первая цитата: «Скульптор Дамир Рузыбаев, в прошлом крупный госчиновник и деятель Союза Художников…» Господин Чухович, я никогда не был членом партии и хотя бы поэтому не мог быть не только крупным, но даже мелким госчиновником. Абсолютным большинством я был избран на должность директора Музея Искусств Узбекистана и рассматривал ее, прежде всего, как творческую. В Союзе Художников я так же был председателем секции скульптуры и занимался организацией выставок, симпозиумов по скульптуре и пр.

Следующая цитата: «Среди памятников выбрали тот, что принадлежал лучшему скульптору каримовской эпохи – Ильхому Джабарову (согласно Дамиру Рузыбаеву)»…

Дорогой Борис, при чтении чужих текстов не суетитесь, будьте внимательны.

Привожу свой текст: «У нашей эпохи есть свое отражение. Это памятник Амиру Темуру в Ташкенте. Главный отражатель – Ильхом Джабаров. Кстати, на этой выставке (добавлю – посредственной) у него, наверное, наиболее приемлемая работа». Это вовсе не значит, что Джабаров – лучший. Свою оценку даст история, а я могу только констатировать, что он был «дворцовым» скульптором, и был востребованным, а эти понятия – лучший и востребованный – различны, а порой даже противоположны.

Еще цитата: «перестроил художественное образование, чтобы молодым художникам, с первого по пятый курс рассказывали не о Мухиной, Вучетиче и Томском, а о Согде, Бактрии и дальверзинском принце».

Как скульптор, я рад, что нашей молодежи не надо изучать гигантские скульптуры-плакаты Вучетича и Томского, а как патриот, рад, что мы, наконец, поворачиваемся лицом к своей культуре. Кстати, и не только к своей. Так, в прошлом году в Ташкенте с большим успехом прошла выставка Генри Мура, немыслимая прежде.

Теперь о И. Каримове. Я не хочу давать оценок, просто хочу рассказать о своих встречах с ним.

В 1984 году я организовывал Всесоюзный симпозиум по скульптуре в Ташкенте, для чего требовалось 24 тысячи рублей. И это, главным образом, стоимость камня, других материалов и питание для 10-ти человек в течение 2-х месяцев. Куда я только не обращался – всё бесполезно. Председатель горсовета Мирсаидов (казалось бы, самый заинтересованный человек, ведь созданные на симпозиуме скульптуры, практически дарились городу) наотрез отказал, хотя при этом финансировал сомнительные проекты на огромные суммы. Мне посоветовали обратиться к министру финансов И. Каримову. Ислам Абдуганиевич принял меня, быстро разобрался в ситуации и дал свое добро. Только благодаря этому состоялся один из лучших по результатам скульптурных симпозиумов в Союзе, где стараниями Д. Гогоберешвили (Тбилиси), Л. Блумберга (Рига), С. Назаряна (Ереван), С. Худайбердыева (Туркмения), Е. Ратанова (Ленинград), В. Шишова (Киев), А. Волкова (Москва), Н. Карлыханова (Ташкент), У. Мардиева (Ташкент) и С. Шарипова (Ташкент) Т. Таджиходжаева (Ташкент) были созданы в камне интересные произведения. И самое главное – наши местные скульпторы выглядели очень достойно. К сожалению, судьба тех работ не столь благополучна, но сейчас не об этом.

Конец 80-х – 90-е годы. Я – директор Гос. Музея Искусств Узбекистана. Все знают, что у нас есть не только хорошие, но и плохие, и даже очень плохие традиции, и об этом как-то не принято говорить. Но я все-таки хочу рассказать свою правдивую историю.

Общеизвестно, когда в какой либо сфере появляется новый «большой» начальник, он стремится избавиться от ненужных на его взгляд работников и заменить их «своими», и лучше, если это будут его родственники. Так вот тогда и мое место для кого-то понадобилось. Были задействованы все инстанции, прокуратура, пресса и даже МИД. Это было настолько грязно и «громко», что доходило до президента. Он трижды «спасал» меня, и только благодаря этому я продержался на этом посту девять лет. Я был приятно удивлен его способностью разбираться в людях, в ситуации и принимать правильные решения, не только как государственному деятелю, но и человеку. Естественно я всегда буду помнить об этом. И еще, что, наверное, самое важное, все это безумное время мы жили под мирным небом, хотя это вероятно давалось ему нелегко.

Я не скажу, что все эти годы жил в раю. Как и многим другим, мне было нелегко, да и госзаказов я не имел. В моем случае я виню чиновников, не пропускавших «чужого» – ни мои произведения, ни даже информация о них, до «самого», видимо, не доходили.

Поэтому меня радует и обнадеживает желание нашего нового президента, в течение двух лет кардинально поменять команду. Действительно, хорошему капитану нужна команда из надежных сподвижников, думающих не только о собственной выгоде. А мне, в свои 78 лет, пришлось ждать так долго, что еще 2 года могу потерпеть, авось известного во многих странах художника, признают и в собственной стране. И дадут возможность реализовать хоть некоторые из моих идей еще при жизни.

Кстати о согласовании с президентом эскизов скульптур. Я думаю, не царское это дело, если, конечно, не касается больших проектов государственного значения. Вспоминаю подобный случай с Ш. Рашидовым. В 1974 году мы с В. Чубом работали над эскизом рельефа для строящегося аэропорта. Нам велели показать результат «на самом верху», и мы принесли проект в ЦК. Правда, Чуба с бородой туда не пустили, и я показывал эскиз один. Шараф Рашидович посмотрел сверху вниз (он был высокого роста) и сказал: «Пусть решают специалисты». Скромность и чувство такта Рашидова мне запомнились.

Возвращаясь к главной теме, замечу, что пора дать зеленую дорогу и садово-парковой скульптуре. Прекрасные парки, скверы и площади Ташкента ждут появления живой пластики от искусства, а не «от комбината». Поэтому хочу предложить Академии Художеств совместно с хокимиятами города и районов организовать выставку, на которой скульпторы смогли бы показать свои сокровенные замыслы. Талантливые ребята у нас есть и помимо И. Джабарова и даже помимо Д. Рузыбаева. Думаю, такой опыт обязательно даст результат, который может заинтересовать хокимияты районов и города.

Дамир Рузыбаев (Мнение редакции может отличаться от мнения автора)

Подписывайтесь на канал АН Podrobno.uz в Telegram и будьте в курсе самых последних новостей и событий.