Но она не сделала этого, и на удивление своей «советчицы» поступила, причем ее имя было в первых строчках списка поступивших! Сегодня Нигора Каримбаева – одна из самых востребованных актрис театра и кино, и по совместительству телеведущая телеканала «Спорт».

Сейчас, когда за плечами у актрисы более десятка ярких ролей, она с улыбкой вспоминает свой первый экзамен «на актрису».

- Это были первые шаги во взрослую жизнь, и самый главный урок, который я вынесла из той ситуации: никогда не сдаваться, делать паузы можно, но надо идти дальше. Спасибо маме, она меня здорово поддержала. Успокоила, помню фразой: «Ну и ладно, им же надо будет, чтобы Бабу-ягу кто-нибудь играл!»

Конечно же, тогда в 16 лет я все по-другому воспринимала, сильно расстроилась, но духом не упала. На первом туре меня вообще ни о чем не спросили, только уточнили насчет моего возраста, и я навсегда запомнила, как Шухрат Аббасов, который также был в жюри отметил: «Джульетта в своем возрасте». Потом был второй тур, и я пыталась изобразить лису по заданию членов жюри, но им не понравилось. 

Вышла, помню с творческого экзамена с чувством, что все – провалилась. Зато на тестовом испытании набрала самый высокий балл, в конечном итоге я была одной из первых в списке зачисленных. И здесь моему папе надо было говорить огромное спасибо, ведь он тогда был категорически против затеи поступать в театральный, а поступала я туда, кстати, потому, что мечтала быть диктором телевидения. А он готовил меня в юридический. Соответственно уровень подготовки по гуманитарным предметам, которые нужно было сдавать и в театральном, был высоким.

- Я стремлюсь им быть, соблюдать баланс, быть адекватной, не впадать в эйфорию. Люблю сильных людей, и исполнять роли женщин с таким характером.

Помню, когда в подростковом возрасте смотрела «Унесенных ветром» мечтала быть похожей на Скарлетт О Хара. Женщину – огонь. Мне и в жизни хотелось быть такой: в меру сильной и пробивной.

И сегодня в моем списке сыгранных ролей таких женщин немало. К примеру, роль в фильме Зульфикара Мусакова «Свинец». Жена военного, которая несмотря ни на что ждет своего мужа. Там такой внутренний мир, такая борьба с обстоятельствами, с самой собой. Я еще ни разу не сыграла какую-то очень положительную героиню, «божьего одуванчика». И вес потому что – это не мое. В положительной все мне кажется монотонным. А отрицательная роль всегда больше запоминается, для актрисы там масса всего того, что можно сыграть: что же там с ней такое случилось, почему она такой стала. Обожаю такие роли. У меня пошла серия таких ролей и постоянно теперь их предлагают. Очень мало режиссеров, которые пытаются меня «переломить».

Таким для меня навсегда останется Марк Вайль. У него своя, особенная школа, школа Вайля. Он из меня буквально вытаскивал в свое время актрису. Любимое его слово было: «нащупывай, нащупывай».

- В театр меня привел Ёлкин Туйчиев, это было как раз после окончания съемок его дипломной работы. Они тогда вместе с Марком Вайлем работали над новым спектаклем «Белый, белый, черный аист» по Кадыри. Он написал сценарий. Однажды Ёлкин пришел ко мне и сказал: «Пойдем, сходим в «Ильхом»?». «Зачем?» - недоуменно спросила я. И он рассказал о новой постановке, и что Марк Яковлевич никак не мог подобрать актрису на роль Махичехры. И мы попробовали, стали работать. Правда, я помню, как Марк Вайль мне тогда ответил: «Ну-у, давайте, попробуем.., может, что и выйдет».

У меня долго не получалось, и он часто нервничал из-за этого, был не доволен. Вообще, Вайль был из тех людей, которые очень и очень редко хвалят за что-то. А похвалил он меня за эту роль лет через пять. На гастролях в Израиле. Он посадил и сказал: «Дорогая, кажется, что-то у тебя получается. Вроде что-то ты нащупала». Это была высшая похвала от режиссера.

Это потом с опытом я поняла, что это такое, когда роль получается – ты как по маслу катаешься в ней, на время спектакля – это и есть твоя настоящая жизнь: здесь и сейчас. И от этого потом получаешь такое удовольствие…

Сегодня «Ильхом» - это часть моей жизни, потому что существует потребность там быть. Каждый раз, когда я туда прихожу, испытываю огромное душевное облегчение. Знаете, чувство, будто ты с каждой ролью, спектаклем перерождаешься, черпаешь новые и новые силы. Вместе с этим на сцене происходит такой колоссальный выплеск энергии и эмоций. Ведь в повседневной жизни случается как: где-то не высказалась, на кого-то обиделась, хотела поплакать. И все это держишь до поры до времени в себе. Именно эта эмоции подпитывают тебя изнутри, и потом ты высказываешься. Для меня высказаться словами любой из моих героинь – это быть услышанной, что очень важно в нашей жизни.

- Я благодарна этому человеку, потому что первые мои профессиональные шаги и в кино, и в театре были сделаны с его помощью. В 1999 году его фильм «Февраль», в котором я сыграла главную женскую роль, был отмечен призом на кинофестивале в Казахстане «За лучшую женскую роль». Правда, когда мы эти дипломы и статуэтки привезли в Ташкент, у нас забрали их и поставили на полочку в институте.

Потом была совместная работа в «Ильхоме», Ёлкин также был задействован в спектакле «Белый, белый, черный аист». Кроме этого я снималась и в других его фильмах, сыграла самых разных героинь.

- Я забыла про нее через месяц после поступления. И на телевидение попала много лет спустя совершенно случайно. Мой друг и коллега Рихситулла Абдуллаев однажды сказал мне: «На «Спорт» канале кастинг. Пойдем, зайдем». Я, кстати, в тот момент находилась на территории телевидения, так как пришла озвучивать фильм. В жизни так вышло, что, то о чем я когда-то мечтала само ко мне пришло. С тех пор я работаю на ТВ.

- Я люблю все, чем я занимаюсь. Для меня любая творческая работа – это возможность самореализации. И пока у меня она есть, я приложу максимум усилий, чтобы везде успеть, и быть на передовых позициях. В свое время я работала также R-джеем на радио, вела вечерний эфир «Гранда».

-Да, сейчас у меня такой период. Хожу в кино, больше времени стараюсь проводить с ребенком. Вспоминаю о своих друзьях, подругах. Во время работы на каждый звонок я отвечаю: «перезвоню». У меня очень мало близких и проверенных временем людей.

- Мои родители по образованию оба педагоги. Отец, правда, в середине 90-х ушел в бизнес. Сейчас, папы, увы, с нами нет. Он умер, мне его очень не хватает. Он всегда смотрел все фильмы с моим участием, все эфиры на ТВ. Говорил, что и где ему не нравилось, мы это обсуждали, и я с помощью его таких подсказок профессионально росла. Сейчас мой самый лучший друг – это моя мама. Знаете, это так здорово, когда у тебя нет настроения, и на работе какие-то нелады, а ты приходишь домой к маме, и она заваривает чай. Есть такая уникальная возможность говорить с ней обо всем, и так становится легче на душе, как тогда, когда она пошутила насчет Бабы-Яги. Вся моя жизнь сейчас – в моем сыне и вокруг него. Хочу, чтобы он вырос достойным и хорошим человеком.

- В настоящее время – изобретателем, хочет помогать военным. А так, как и любой ребенок с каждым годом он меняет свои желания, то он мечтал быть поваром, потом летчиком, актером. Не знаю, что будет к тому времени, когда надо будет поступать в институт. Не хочу загадывать, буду его всегда поддерживать.

- Ребята-студенты у меня часто спрашивают: «А вы много зарабатываете?». И, похоже, что большинство из тех, кто поступает в театральный институт, сегодня живут большой надеждой на то, что «деньги будешь зарабатывать большие, ничего особенного при этом не делая». Не все, конечно, но многие. И это такое заблуждение. За это очень обидно. Может и меня тогда одна из членов в жюри оценила так: «девочка идет за легкой славой». Но ведь это только время и опыт показывает, что все совершенно по-другому. Надо очень сильно любить свою профессию, чтобы оставаться в ней, находить силы после каких-то неудач продолжать свой путь. Ра-бо-тать!

Я кстати, очень долгое время ездила в свой институт, то старое здание около станции метро «Космонавтлар». Бывают же у людей особенные места в их жизни. У кого-то – это священные обители, у других какие-то памятные дома, улицы. А у меня был мой институт, пока его не перенесли. Помню, когда приехала туда однажды, а там было пусто, уныло и все заброшено. Я долго сидела на скамейке и плакала. Мне кажется, что я тогда потеряла свой второй дом… Наверное, это пройдет со временем. А у меня пока такое ощущение, что в том институте были другие времена и другие студенты, сейчас все по-другому.